Растения против огня

Лес горит! Бегут прочь напуганные звери, летят подальше встревоженные птицы, поглубже в реки прячутся рыбы. Словно гигантские свечи полыхают вековые сосны. Ветер срывает языки багрового пламени с одних деревьев и яростно кидает их на другие. Огонь жадно и шумно пожирает смолистые кроны, облизывает шершавые стволы, выедает у деревьев сердцевину, и они падают со стоном, окутываясь удушливым черным дымом. Просвета нет, спасения нет, конца и края нет разбушевавшемуся пожару.

Хорошо, если очаг огня своевременно заметят и сумеют быстро ликвидировать. Хорошо, если над горящим лесом тучи выльют обильный дождь. А если нет? Ветер разбросает пламя по всему зеленому массиву, и грандиозный костер будет гореть неделями, пока не выгорит все, что может сгореть. Так, в 1915 году вспыхнул колоссальный пожар в Сибири, Полыхали леса вдоль железной дороги от Томска до Красноярска. В тот раз огонь поглотил сто двадцать пять тысяч квадратных километров леса — площадь, равную площади Чехословакии. От чего возник этот пожар? Может быть, сноп паровозных искр зажег сухостой у железнодорожного полотна; может быть, в жаркий летний полдень какой-нибудь прохожий не глядя бросил непотушенный окурок на клок сухой травы. Ведь достаточно одной искры, чтобы в засуху загорелась прошлогодняя травинка. А за ней другая, третья — и пошло, и пошло! Огонь сначала уполз в лишайники, потом добрался до опавших листьев и хвои, подпалил большую охапку валежника, прислоненную к дереву, перебрался на его ствол и завился по верхам хищной птицей, уничтожая вокруг все живое.

В очаге пожара погибают даже те деревья, которые огонь не тронул. Еще бы! Здесь развивается температура до восьмисот градусов! А живое дерево может выдержать только пятьдесят градусов без вреда для себя. Конечно, такая чудовищная температура на пожарищах возникает не всегда, не везде и держится недолго. В тех местах, которые пожар задел только краем, или там, где ветер пронес огонь слишком быстро, обычно мощные, толстоствольные деревья выходят из огня опаленными, но живыми. Погибает лишь нежный молодняк да выгорает весь напочвенный покров.

В одном и том же древостое различные древесные породы не одинаково стойки к огневым повреждениям. Например, не так просто сжечь осину, потому что в этом дереве содержится много воды. Зато молоденькие березки в своих легких шелковых платьицах жарко вспыхивают и быстро гибнут. Хвойные лее породы загораются легко и горят обильным искрящимся пламенем. Их хвоя и стволы накапливают большое количество летучих эфирных масел, смолистых веществ, которые являются превосходным горючим материалом. Сосна и пихта в засушливую погоду воспламеняются факелом, стоит лишь маленькому язычку пламени подобраться к ним близко. А вот лиственничные леса считаются пожароустойчивыми. Бывает так, что в смешанных хвойных лесах, где рядом растут лиственницы, ели, пихты и кедры, после пожаров сохраняются только лиственницы и древостой из смешанного превращается в лиственничный. Крона лиственницы поднята высоко над землей, а ствол ее одет толстой грубой корой, почти не содержащей смолы. При пожаре кора лишь обугливается, но не сгорает, защищая лежащие под нею живые слои дерева. Из поврежденных огнем стволов лиственниц вытекает светло-коричневая камедь — древесный клей —и застывает, заливая раны, заклеивая, закупоривая их, не пропуская внутрь дерева многочисленных врагов, готовых воспользоваться несчастьем. Не успеет остыть опаленная земля, как легионы грибков и вредных насекомых нападают на поврежденные огнем деревья, ускоряя их гибель. Тут и короеды, и усачи, и златки. Ослабленные пожаром, полусожженные сосны, ели или пихты не могут противостоять своим многочисленным нахлебникам. Хвоя деревьев осыпается, рост их прекращается, и многие из них вскоре погибают. Например, в одном из районов Красноярского края через три года после пожара на неоправивщиеся еще сосны напали усачи. Их личинок в древесине сосен было так много, что слышался непрерывный шум, будто от дождя. На самом деле шум производили мощные челюсти милиардов личинок, неустанно грызущих древесину.

Таким образом, насекомые часто доканчивают черное дело, начатое пожаром. Они уничтожают то, что не успел доконать огонь.

Но природа не терпит пустоты. Еще не было случая, чтобы участок, где вся растительность погибла от пожара, вновь бы не заселился. В местах, где почва прокалилась до двухсот — четырехсот градусов, погибло все. Но на окраинах пожара в прогретой земле сохранились корневища, луковицы и клубни различных многолетних трав. Вот они-то и прорастают на пожарище быстрее всех, радуя глаз свежей зеленью на фоне черных обгорелых головешек. Нередко после пожаров на освобожденном месте пышно разрастаются мхи и лишайники.

Уже в следующий сезон после пожара ветер и птицы засевают пустующую землю семенами самых разных растений. Летом на обогащенной золой почве пышно разрастаются злаки и иван-чай, появляются молоденькие кустарники. Пройдет еще три-четыре года, и опаленный огнем район вновь станет зеленым. Но увы! Очень часто гари зарастают кустарниками, не приносящими человеку никакой пользы. Особенно ярко этот процесс проявляется в тропических странах.

Когда-то, в незапамятные времена, все горы влажных тропиков были покрыты мощными лесами, где что ни дерево, то драгоценность. Каких только пород тут не было! И красное, и черное, и сандаловое, и даже розовое дерево. Но постепенно, год за годом таких лесов в тропиках становилось все меньше и меньше. Колонизаторы в погоне за прибылью беспощадно вырубали бесценные деревья, не заботясь о дальнейшем их возобновлении. Добро бы еще все деревья вырубили и превратили в красивую мебель. Так нет лее!

Большинство горных тропических лесов было сожжено. Зачем? Чтобы освободить месте для посевов. Часть местного населения, которой не хватило плодородных земель в долинах рек, вынуждена была жить в горах. Вот эти люди и выжигали участки леса один за другим, перекочевывая с места на место в поисках более плодородной почвы. А лесной пожар разве остановишь? Заполыхает, разольется огненным океаном, распугает всех зверей и оставит после себя на многие километры только серый пепел да черные головни.

Правда, в благодатном климате тропиков, где совсем не бывает морозов, деревья растут круглый год. Так что через какие-нибудь десять—двенадцать лет на месте заброшенных полей и лесных пожаров вновь встают непроходимые заросли. Но, к сожалению, заросли эти образованы почти исключительно малоценными быстрорастущими породами, древесина у которых мягкая и некрасивая, а также кустарниками. Где черное дерево? Его нет. Где красное? Нет. И сандалового нет, и тикового, и палисандрового. Все эти благородные деревья обладают одним общим недостатком: они очень медленно растут. Их нежным, медлитель ым сеянцам не пробиться к свету сквозь необузданную поросль бойких, неприхотливых новоселов, деловито занимающих все большее и большее пространство в горах.

Лишь в труднодоступных местах, там, где до последнего времени не было проложено дорог для вывоза древесины или где создались слишком тяжелые условия жизни для населения, а значит, и не было пожаров, там остались небольшие островки нетронутых чистых первичных лесов, памятники былого лесного могущества.

Источник:
Денисова Г.А.
«Удивительный мир растений»

Оставьте комментарий